Бешеный Лис - Страница 59

– Да мы все за Корнея… кому хочешь головы поотрываем!

– Головы не надо, просто предупреди. Мало ли что услышишь или увидишь…

– Угу…

– Вот и договорились.

«Ладно, хоть это дело утряслось, а то сплошные обломы пошли. „Спортзал“ ликвидировали, с Юлькой ничего не получилось…»

* * *

Идею проведения эксперимента по ускоренному излечению Юлька приняла с энтузиазмом. Контакт между ними установился даже легче, чем в прошлый раз, Мишка снова почувствовал необыкновенный прилив сил, «услышал» Юлькины мысли, но… больше ничего не произошло. Как он ни пытался сконцентрироваться на своей ране и направить на ее излечение полученную энергию, сколько ни старался вообразить ускоренную регенерацию тканей, рассеченных плоским наконечником стрелы, как ножом, результат оказался нулевым.

Дополнительным подтверждением неудачи послужило и то, что ни слабости, ни сонливости после «сеанса» Мишка не ощутил: энергия как пришла, так и ушла, словно вода сквозь пальцы. Юлька же, как и в прошлый раз, взбодрилась, разрумянилась, но выглядела расстроенной: очень уж заманчивым было Мишкино предложение единым махом излечивать раны.

– Ничего, Юль, не грусти, – попытался успокоить подружку Мишка, – мы просто что-то неправильно делаем, вот подживет нога, я к Нинее съезжу, может, она объяснит. Тогда еще раз попробуем.

– Ничего она не объяснит – сама не умеет.

– Ты тоже не умела, а Демку-то мы вытащили. – Мишка вспомнил об умении Юльки мгновенно менять тему разговора, как только он переставал ей нравиться, и решил угостить юную лекарку ее «пилюлями»: – Слушай, а чего ты мне тогда только в самом конце платком махнула? Я головой крутил, крутил, чуть шею не свернул.

– Хотела посмотреть: на сколько у тебя терпения хватит?

– Ну и язва ты все-таки!

– А ты думал, что платок привез, так я перед тобой половиком стелиться буду?

– Нет, я думал, что ты почувствовала, как мне кличка Бешеный подходит, и я тебе опротивел, – сам для себя неожиданно признался Мишка. – Ты же меня ВСЕГО тогда почувствовала… поняла. Я ведь и правда бешеным бываю.

– Ты книжек поменьше у попа читай! – насмешливо ответила Юлька и, неожиданно посерьезнев, добавила: – Да какой же муж без ярости? Кому он нужен? Только в обоз!

– Боярин – «Бо ярый». Так?

– Слава богу, не все мозги еще отбили!

– А еще: «Делай, что должен, и будет то, что будет»?

– А как же иначе?

– Бывает и иначе. – Мишка попытался с ходу привести какой-нибудь пример, но не успел ничего придумать – Юлька безапелляционно заявила:

– Не бывает! А если бывает, то – не муж!

– А как же бабы за обозников замуж выходят?

– А и они не бабы. Знал бы ты, сколько уродов с виду обычными людьми кажутся! Только мы – лекарки – и знаем. Иного бы и не лечить, а отравить, чтобы не плодился.

– Что? И это лекарка говорит?

– Ты Чифа привез?

«Блин, опять. Ну как с ней разговаривать?»

– Привез.

– Мы с Мотей могилку выкопали, место хорошее – под деревьями…

Голос у Юльки потеплел, в нем появились завораживающие лекарские интонации.

– Не надо, Юль. – Мишка досадливо поморщился. – Перестань.

– Чего не надо?

– Не действует на меня твой лекарский голос, говори, как обычно.

– Подумаешь, очень надо!

Юлька возмущенно фыркнула и выскочила вон. Понятно: «главный калибр» дал осечку. Мишка вовсе не хотел ее обижать, но по сравнению с тем, как утешала его мать, Юлькины психологические экзерсисы показались такими фальшивыми…

* * *

– Михайла! – Голос старосты вернул Мишку к действительности. – Уснул, что ли?

– Что, Аристарх Семеныч?

– Где грамота от епископа? Давай сюда!

– Так у тебя должна быть, Аристарх Семеныч, я как с сестрой передал, больше ее не видел.

– Да? Ну, значит, у меня. Всего не упомнишь. – Староста Аристарх поглядел туда-сюда, будто грамота могла валяться где-то тут, на дворе. Ничего, естественно, не обнаружил и принялся излагать пастырское послание по памяти: – Значит, так: упрекает нас епископ туровский Феогност за то, что пастырь наш отец Михаил в болезни неухожен, не присмотрен…

* * *

Нынешней ночью Мишка совершил преступление – выпустил пленного волхва, захваченного в Куньем городище. Дождавшись, пока все шумы на подворье затихнут, пришкандыбал на костылях в сарайчик, где держали пленного волхва, долго чиркал кресалом, наконец зажег огарок свечи. Волхв, нестарый еще мужик, закутанный в традиционный для волхва плащ из белой шерсти, сильно перепачканный, лежал в углу связанный по рукам и ногам, на свет и произведенный Мишкой шум даже не обернулся.

– Я пришел тебя отпустить, – негромко произнес Мишка. – Вот тут топор, немного еды, огниво – в дороге пригодится. Покажу тебе лаз через тын. Выберешься, повернешь налево, пойдешь… – Волхв никак не реагировал на Мишкины слова, хотя должен был проснуться, если вообще спал. Поэтому Мишка на всякий случай спросил: – Ты хоть слушаешь? Голос-то подай.

– Слушаю, – глухо отозвался волхв.

– Тогда обернись, – потребовал Мишка.

Волхв заворочался на соломе, сощурил глаза на свет свечи.

– Пойдешь налево вдоль тына, – продолжил Мишка с того места, на котором прервался, – пока не выйдешь к речным воротам. Там увидишь мостки через реку, а на том берегу дорогу. Эта дорога выведет к Нинеиной веси. Знаешь Нинею?

– Чего молчишь? Знаешь или нет?

– Слыхал. – Волхв опять ответил односложно и таким голосом, будто был недоволен, что Мишка его разбудил.

– До Нинеиной веси по дороге полдня пути, к утру доберешься. Даже если наши и вышлют погоню, Нинея тебя не выдаст, но, скорее всего, погони не будет. Куда идти дальше – твое дело.